Фавро "Ненадёжный рассказчик"
"Рассказчик умолк, позволив последним словам повиснуть в воздухе, подобно дыму от потухшего костра. Толпа, внимавшая его рассказу о Рен и Огнежмыхе, о деревне, застывшей в серебряном плену, и о детях, чьи жизни оборвались от руки Рен, забурлила.
– Ну ты и балабол! Надо же было так загнуть! – выкрикнул из толпы коренастый мужик с бородой, напоминающей спутанную мочалку. – Детей, значит, зарубила? Да эльфийка сама небось их и…
– Погоди, Крапивка, – перебил его другой, низкорослый и щуплый паренек с пронырливыми, бегающими глазами – Он за время в нашем городке много нафантазировал. Ты сам-то откуда такой взялся, а? Вчерась ты вроде как с Пророком якшался, пытаясь свергнуть небесный порядок, а нынче рассказываешь нам о великих героях небылицы.
Фавро окинул толпу невозмутимым взглядом. В его глазах мерцали искорки веселья.
– Друзья мои, – начал он, растягивая слова, – разве не сама суть истории в том, чтобы увлечь, заставить задуматься? Разве не подобны мы путникам, бредущим сквозь дебри чужих судеб?
– Ага, – фыркнула какая-то бабка, – путникам, которые то и дело плутают, да байки травить горазды, вместо того, чтобы работать!
Дети, столпившиеся у ног взрослых, тоже не остались в стороне.
– Врешь ты все! – крикнул мальчишка, швырнув в Фавро камешек, валявшийся поблизости. – Не бывает серебрянки никакой, а сам ты брешешь больше чем дышишь!
Фавро ловко увернулся от снаряда.
– А ты, юный исследователь, уверен, что знаешь все тайны этого мира? Разве не таится за каждым поворотом тропы нечто неизведанное? Почему всё, во что ты не можешь поверить, в обязательном порядке является нереальным?
Толпа загудела, недовольная уклончивым ответом.
– Да ты, видать, сам и не знаешь, хто ты таков! – выкрикнул кто-то из толпы - Вчера собирал объедки под столом, сегодня полируешь ботинки королю драконеву, а завтра глядишь и сам ящерицей огнедышащей обернешься! Голову нам не дури, сказошник!
Фавро искренне и заразительно рассмеялся, запрокинув голову.
– Ах, друзья мои, – воскликнул он, – как же вы любите все упрощать! Мир – это не детская сказка с однозначными героями и предсказуемым сюжетом. Жизнь – это гобелен, сотканный из нитей самых разных цветов, где светлые переплетаются с темными, а добро соседствует со злом.
Он сделал паузу, обводя взглядом толпу.
– Я же, – продолжил он, понизив голос до таинственного шепота, – всего лишь скромный ткач, который пытается показать вам красоту этого гобелена. А то, что вы видите в нем лишь то, что хотите видеть, – это уже не моя вина.
Фавро развел руками, театрально наклонив голову.
– И кто знает, – добавил он с лукавой улыбкой, вновь выпрямившись – быть может, завтра я действительно обернусь огнедышащей ящерицей и обрушу свой гнев на людские улочки, выжигая тех неугодных, которые поливали меня помоями всего лишь за то, что я делился с ними историями великих мира сего... В конце концов, разве не в этом прелесть жизни – в ее непредсказуемости?
В этот момент ехидная улыбка стянула его лицо, а толпа зашумела, ошарашенная его словами. В глазах некоторых мелькнул страх, в других – любопытство. Кто-то начал возмущённо кричать и грозить пальцем, кто-то со страхом поглядывал на небо. Фавро же, наслаждаясь произведенным эффектом, поклонился и, насвистывая веселую мелодию, зашагал прочь."
На площади Гарантеи, где брусчатка хранила тепло дневного солнца, а воздух гудел от людских голосов, он неизменно привлекал внимание. Странствующий сказитель, чье имя терялось в вихре его же историй, плел такие замысловатые повествования, что усомниться в их правдивости не составляло труда. Его слова, подобно ярким, но призрачным бабочкам, порхали с губ, увлекая слушателей в головокружительный танец фантазии.
Кто он, откуда явился в этот город – загадка, окутанная туманом. Даже имя, которым он представлялся – Фавро – могло быть лишь очередной причудливой маской, скрывающей его истинную сущность. Сам он, с лукавой искрой в глазах, то величал себя советником короля, то выходцем из нищих трущоб, то соратником самого Пророка в его бунте против богов. Горожане, привыкшие к его чудачествам, лишь посмеивались, считая его не более чем выдумщиком, а то и вовсе безумцем. Нередко презрительные плевки и тычки становились его наградой за излишнюю красочность повествований.
И все же, стоило ему заговорить о прошлом, о великих героях и событиях, сотрясавших мир, как толпа замирала, внимая каждому слову. Рен и Огнежмых, Дорсиль и Эльдраник, Пророк – эти имена срывались с его губ, словно он сам был свидетелем их деяний. Детали, подробности, нюансы – все сплеталось в единое полотно, заставляя усомниться в его честности.
Фавро всегда носил с собой массивную книгу в потертом кожаном переплете, украшенном странными символами и замысловатыми узорами. Замки из потемневшего серебра, казалось, хранили ее секреты веками. Никто не видел, чтобы он открывал ее, никто не знал, что таится на ее пожелтевших страницах. Быть может, это был дневник его странствий, а может быть, сборник забытых легенд и сказаний.
Правда ли то, что он говорит о себе, о сильных мира сего – этого не знал никто. Но, несмотря на сомнения, люди снова и снова собирались вокруг него, очарованные мастерством рассказчика, пусть и не всегда достоверного. Ведь даже самая невероятная история, рассказанная с душой, способна увлечь и заставить на миг поверить в невозможное.
Внешность Фавро притягивала взоры, подобно магниту, заставляя останавливаться и вслушиваться в каждое слово, слетающее с его губ.
Черные, как вороново крыло, волосы, заплетенные в низкий хвост, обрамляли лицо, словно высеченное искусным скульптором. Высокий лоб, прямой нос, острая линия скул – все говорило о благородном происхождении, которое он то ли скрывал, то ли выдумывал, играя словами, как жонглер разноцветными мячами.
Его глаза, глубокие и темные, искрились лукавством и мудростью одновременно, словно хранили в себе тайны веков. Густые брови, слегка изогнутые, придавали лицу выражение задумчивости, а ухоженная бородка и тонкие усики добавляли мужественности и шарма.
Одет в черный, расшитый серебром камзол, белую рубашку и темные брюки. На шее, под бородкой, красуется пышный черный бант, завязанный изящным узлом и дополняемый цепочкой с необычным кулоном в виде часов, стрелки которых, казалось, замерли во времени.
Каждый жест, каждое движение Фавро были полны изящества и достоинства, словно он был не просто странствующим сказителем, а аристократом, скрывающимся под маской простолюдина.
Фавро – мастер слова, его истории завораживают и увлекают, перенося слушателей в мир фантазии и приключений. Он обладает природным магнетизмом и умением держать внимание толпы, наслаждаясь восхищением и поклонением. Однако за этой харизмой скрывается тщеславный человек, жаждущий признания и власти.
Он циничен и эгоцентричен, редко привязывается к людям, видя в них лишь инструмент для достижения своих целей. За маской дружелюбия и открытости скрывается холодный расчет и равнодушие к чужим проблемам. Фавро тщательно охраняет свое прошлое, окутывая его тайной, что порождает недоверие и подозрения.
Фавро не сильно обидчивый, однако, если удастся задеть его гордость, может раскрыться как довольно мстительная натура. В гневе он становится язвительным и жестоким, осыпая обидчиков саркастическими замечаниями и унизительными шутками.
Несмотря на все недостатки, Фавро обладает неким магнетизмом, который притягивает к нему людей. Он подобен искре, которая зажигает в сердцах жажду приключений и веру в чудеса, напоминая, что мир полон загадок и тайн, стоит лишь открыть глаза и увидеть их.
– Ну ты и балабол! Надо же было так загнуть! – выкрикнул из толпы коренастый мужик с бородой, напоминающей спутанную мочалку. – Детей, значит, зарубила? Да эльфийка сама небось их и…
– Погоди, Крапивка, – перебил его другой, низкорослый и щуплый паренек с пронырливыми, бегающими глазами – Он за время в нашем городке много нафантазировал. Ты сам-то откуда такой взялся, а? Вчерась ты вроде как с Пророком якшался, пытаясь свергнуть небесный порядок, а нынче рассказываешь нам о великих героях небылицы.
Фавро окинул толпу невозмутимым взглядом. В его глазах мерцали искорки веселья.
– Друзья мои, – начал он, растягивая слова, – разве не сама суть истории в том, чтобы увлечь, заставить задуматься? Разве не подобны мы путникам, бредущим сквозь дебри чужих судеб?
– Ага, – фыркнула какая-то бабка, – путникам, которые то и дело плутают, да байки травить горазды, вместо того, чтобы работать!
Дети, столпившиеся у ног взрослых, тоже не остались в стороне.
– Врешь ты все! – крикнул мальчишка, швырнув в Фавро камешек, валявшийся поблизости. – Не бывает серебрянки никакой, а сам ты брешешь больше чем дышишь!
Фавро ловко увернулся от снаряда.
– А ты, юный исследователь, уверен, что знаешь все тайны этого мира? Разве не таится за каждым поворотом тропы нечто неизведанное? Почему всё, во что ты не можешь поверить, в обязательном порядке является нереальным?
Толпа загудела, недовольная уклончивым ответом.
– Да ты, видать, сам и не знаешь, хто ты таков! – выкрикнул кто-то из толпы - Вчера собирал объедки под столом, сегодня полируешь ботинки королю драконеву, а завтра глядишь и сам ящерицей огнедышащей обернешься! Голову нам не дури, сказошник!
Фавро искренне и заразительно рассмеялся, запрокинув голову.
– Ах, друзья мои, – воскликнул он, – как же вы любите все упрощать! Мир – это не детская сказка с однозначными героями и предсказуемым сюжетом. Жизнь – это гобелен, сотканный из нитей самых разных цветов, где светлые переплетаются с темными, а добро соседствует со злом.
Он сделал паузу, обводя взглядом толпу.
– Я же, – продолжил он, понизив голос до таинственного шепота, – всего лишь скромный ткач, который пытается показать вам красоту этого гобелена. А то, что вы видите в нем лишь то, что хотите видеть, – это уже не моя вина.
Фавро развел руками, театрально наклонив голову.
– И кто знает, – добавил он с лукавой улыбкой, вновь выпрямившись – быть может, завтра я действительно обернусь огнедышащей ящерицей и обрушу свой гнев на людские улочки, выжигая тех неугодных, которые поливали меня помоями всего лишь за то, что я делился с ними историями великих мира сего... В конце концов, разве не в этом прелесть жизни – в ее непредсказуемости?
В этот момент ехидная улыбка стянула его лицо, а толпа зашумела, ошарашенная его словами. В глазах некоторых мелькнул страх, в других – любопытство. Кто-то начал возмущённо кричать и грозить пальцем, кто-то со страхом поглядывал на небо. Фавро же, наслаждаясь произведенным эффектом, поклонился и, насвистывая веселую мелодию, зашагал прочь."
Странствующий сказитель
Кто он, откуда явился в этот город – загадка, окутанная туманом. Даже имя, которым он представлялся – Фавро – могло быть лишь очередной причудливой маской, скрывающей его истинную сущность. Сам он, с лукавой искрой в глазах, то величал себя советником короля, то выходцем из нищих трущоб, то соратником самого Пророка в его бунте против богов. Горожане, привыкшие к его чудачествам, лишь посмеивались, считая его не более чем выдумщиком, а то и вовсе безумцем. Нередко презрительные плевки и тычки становились его наградой за излишнюю красочность повествований.
И все же, стоило ему заговорить о прошлом, о великих героях и событиях, сотрясавших мир, как толпа замирала, внимая каждому слову. Рен и Огнежмых, Дорсиль и Эльдраник, Пророк – эти имена срывались с его губ, словно он сам был свидетелем их деяний. Детали, подробности, нюансы – все сплеталось в единое полотно, заставляя усомниться в его честности.
Фавро всегда носил с собой массивную книгу в потертом кожаном переплете, украшенном странными символами и замысловатыми узорами. Замки из потемневшего серебра, казалось, хранили ее секреты веками. Никто не видел, чтобы он открывал ее, никто не знал, что таится на ее пожелтевших страницах. Быть может, это был дневник его странствий, а может быть, сборник забытых легенд и сказаний.
Правда ли то, что он говорит о себе, о сильных мира сего – этого не знал никто. Но, несмотря на сомнения, люди снова и снова собирались вокруг него, очарованные мастерством рассказчика, пусть и не всегда достоверного. Ведь даже самая невероятная история, рассказанная с душой, способна увлечь и заставить на миг поверить в невозможное.
Внешность
Черные, как вороново крыло, волосы, заплетенные в низкий хвост, обрамляли лицо, словно высеченное искусным скульптором. Высокий лоб, прямой нос, острая линия скул – все говорило о благородном происхождении, которое он то ли скрывал, то ли выдумывал, играя словами, как жонглер разноцветными мячами.
Его глаза, глубокие и темные, искрились лукавством и мудростью одновременно, словно хранили в себе тайны веков. Густые брови, слегка изогнутые, придавали лицу выражение задумчивости, а ухоженная бородка и тонкие усики добавляли мужественности и шарма.
Одет в черный, расшитый серебром камзол, белую рубашку и темные брюки. На шее, под бородкой, красуется пышный черный бант, завязанный изящным узлом и дополняемый цепочкой с необычным кулоном в виде часов, стрелки которых, казалось, замерли во времени.
Каждый жест, каждое движение Фавро были полны изящества и достоинства, словно он был не просто странствующим сказителем, а аристократом, скрывающимся под маской простолюдина.
Характер
Фавро – это ходячая загадка, притягивающая и отталкивающая одновременно. В нем уживаются артист, философ и хитрец, создавая сложный и противоречивый характер. Он легко меняет маски, словно играя роли в собственной пьесе: то он презренный бродяга, то мудрый сказитель, то утонченный аристократ. Его острый ум и проницательность позволяют ему видеть людей насквозь, играть на их слабостях и манипулировать ими.Фавро – мастер слова, его истории завораживают и увлекают, перенося слушателей в мир фантазии и приключений. Он обладает природным магнетизмом и умением держать внимание толпы, наслаждаясь восхищением и поклонением. Однако за этой харизмой скрывается тщеславный человек, жаждущий признания и власти.
Он циничен и эгоцентричен, редко привязывается к людям, видя в них лишь инструмент для достижения своих целей. За маской дружелюбия и открытости скрывается холодный расчет и равнодушие к чужим проблемам. Фавро тщательно охраняет свое прошлое, окутывая его тайной, что порождает недоверие и подозрения.
Фавро не сильно обидчивый, однако, если удастся задеть его гордость, может раскрыться как довольно мстительная натура. В гневе он становится язвительным и жестоким, осыпая обидчиков саркастическими замечаниями и унизительными шутками.
Несмотря на все недостатки, Фавро обладает неким магнетизмом, который притягивает к нему людей. Он подобен искре, которая зажигает в сердцах жажду приключений и веру в чудеса, напоминая, что мир полон загадок и тайн, стоит лишь открыть глаза и увидеть их.
Комментарии